Было это много лет назад, что называется, на заре молодости. Хорошее, если честно было время: работа не напрягала, а доход приносила.
Да и предки мне достались понимающие: нравоучениями не донимали, по вечерам я всегда мог рассчитывать на сытный ужин, а по утрам – на выглаженную рубашку. Так что съезжать я от них до поры до времени не собирался.
Что касается личной жизни, то и тут было всё в порядке. С девушкой я встречался милой и не капризной. Несколько инфантильной, но практически нетребовательной. Лёгкая, я бы даже сказал, воздушная блондиночка с нежным именем Виолетта.
Любил – не любил, не знаю, но время друг с другом мы проводили с удовольствием, благо, что своя жилплощадь у неё имелась – небольшая однокомнатная квартирка на 16-м этаже панельной высотки (от родственницы покойной досталась).
Бывает, посмотришь с балкона вниз, и аж дух захватывает! Я-то с родителями всю жизнь на первом этаже прожил, а тут самая настоящая «крыша мира»!
Иногда я оставался у неё на несколько дней, даже соседям примелькался, но чаще всего бывал просто «набегами».
Один раз прихожу к Виолетте, а на коврике в прихожей возится пушистый рыже-белый комочек и жалобно так попискивает. Девушка-то у меня была известная «кошатница», а я котов, мягко говоря, «не очень». В смысле, с чужими поиграть могу, но своего точно не заведу.
Его же кормить надо, ухаживать, лоток убирать. И самое главное – мне совсем не нравится кошачья шерсть на моей одежде, ну просто бесит!
А рыжий-то, хорош, зараза! Ластится ко мне, трется, потом залез на колени и давай мурчать. И Виолетта тоже вьётся вокруг нас, сияет довольная:
— Ну, посмотри, какой он милый!
— А где ты его взяла? Купила? Подарил кто?
— Ну почему сразу подарил? На лестнице мяукал, я и подобрала, а ты сразу – «подарил кто».
…Типа обиделась. Слово за слово, всё успокоилось, мы кота потискали и пошли в магазин прикупить новому «жильцу» корм да миску.
Прошло несколько дней. Рыжий привык к квартире, я привык к рыжему. Виолетта весела и заботлива, все время что-то щебечет или напевает себе под нос.
Ну и я, чтобы не ранить человека своей излишней брезгливостью и постоянным отряхиванием одежды, на первом этаже за почтовыми ящиками положил в укромный уголочек небольшую одежную щётку. Спускаюсь вниз на лифте, счищаю с себя рыжую шерсть, и можно спокойно двигать на работу или к родителям.
В общем, всё идёт по плану. Привык я к ним обоим и даже стал задумываться если не о полной капитуляции, то хотя бы о частичной: то есть не о свадьбе, а о совместном проживании для начала.
….В тот день, идя к своей девушке для серьезного разговора, я купил розы. Выбирал их из целой охапки, наверное, минут 40, чтоб цветочек к цветочку, листик к листику, умотал продавщицу по полной.
Подходя к подъезду, я мысленно прокручивал в голове речь с романтическим признанием. Хотя в согласии Виолетты был уверен на все 100%, поэтому сиял, как солнце в луже. На душе у меня было легко, а где-то в районе сердца разливалось приятное тепло.
Захожу в подъезд, а там мужик какой-то незнакомый рукой брюки отряхивает и тихо под нос себе ругается. Я, весь такой в розовых мечтах, бросаю ему на машинально:
— Там в углу, около почтового ящика, щётка одёжная. Как отряхнётесь от грязи, положите её на место. Ок?
— Да это не грязь, – щётку он уже взял, и чистится ею по полной. – Я кота девчонке своей подарил. Сейчас мне к жене бежать, а я весь в шерсти. Спасибо за щётку! Посмотрите, я сзади чистый?
Ступор, секундное помутнение, на автомате спрашиваю:
— А девчонка-то, это которая такая яркая брюнетка с 6-го этажа?
— Нет, блондинка с 16-го. А что?
— Да так, ничего…
Вот, в принципе, и всё. Вышел я из подъезда, цветы в сердцах в ближайшую урну швырнул и отправился к маме-папе.
Рано мне ещё, видать, тогда было собственной семьей обзаводиться. Морали здесь, в общем-то, никакой: сердце та девчонка мне, конечно, вдребезги не разбила, но по носу щёлкнула, и очень больно…
