Эта история — одна из самых любимых в моей семье, и хотя тогда я был ребенком, помню ее хорошо. К тому же папа всегда добавляет свои замечательные подробности. А было так.
Мои родители развелись, когда мне было чуть больше 4-х лет. Папа тогда работал шофером на междугородном автобусе, а мама — медсестрой в больнице. Однажды мама случайно узнала, что у папы в другом городе появилась женщина. Она очень рассердилась, папу не простила и подала на развод. Он уехал и где-то полгода не появлялся вообще. Потом вернулся в наш город, в воскресенье пришел к нам и попросил у мамы разрешения со мной видеться.
Маме было сложно одной растить ребенка. Мне, мальчишке, было необходимо мужское воспитание, поэтому она согласилась.
Папа часто брал меня гулять в парк, водил в кукольный театр и на детское кино, катал на автобусе. Потом подарил мне настоящую собаку — смешного мохнатого щенка, которого я назвал Рексом. Тот вырос в красивого пса среднего размера, очень умного и спокойного. Мама его тоже очень любила и баловала. Каждый вечер мы с мамой ходили с Рексом гулять, а утром она сама его выгуливала, говорила, что ей это очень полезно.
Когда мне исполнилось 6 лет, папа сказал, что я уже совсем взрослый и он хочет взять меня на настоящую рыбалку. Моему счастью не было предела — это была моя заветная мечта! Я упросил папу взять с нами и Рекса — для охраны пойманной мною рыбы. На том и сговорились.
Мама сказала, что она приготовит для всех еду — сделала кучу бутербродов на завтрак, нажарила отбивные на обед, добавила всяких огурчиков-помидорчиков, напекла пирожков с разной начинкой. Это все и запасную одежду для меня упаковала в мой рюкзачок.
Для Рекса мама сварила кастрюлю каши с куриными пупками и поставила ее в отдельный кулек. Специально приготовленный и разлитый по бутылкам яблочный компот в суете так и остался стоять на кухонном столе.
Папа приехал за мной на своих Жигулях в полшестого утра. Я был готов уже в 5 и страшно гордился — сам встал, сам собрался, сам поел, с мамой разговаривал как взрослый мужчина. Рекс тоже предчувствовал приключение и не находил себе места от радости.
В общем, мы загрузились и поехали.
Началось с того, что мы, вернее я, оставил рюкзачок с едой. Когда я садился в машину, папа сказал рюкзачок снять. Ему и в голову не пришло, что, сняв, я положу его не на сидение, а у колеса машины. Когда мы отъехали, провожающая нас мама заметила рюкзак, но было поздно — папины Жигули уже скрылись за поворотом. А мобильных телефонов тогда еще не было.
Заметили недостачу мы уже у озера, когда в 8 часов, надышавшись свежего воздуха, я попросил папу дать мне бутерброд! Короче, из еды у нас была только Рексова каша в багажнике, пачка печенья у папы в бардачке, несколько конфет и бутылка минеральной воды.
Мы жутко расстроились, но делать нечего. Я перекусил печеньем, запил водой, и стали мы рыбачить дальше.
Папа дал мне легкую бамбуковую удочку, научил закидывать и подсекать. В одну поклевку поплавок утонул, я дернул, но что-то держало крючок. У меня сердце екнуло — я поймал самую большую в мире рыбу! И стал тянуть. Но это была коряга. Папа мне крикнул: «Не дергай! Удочку сломаешь». Но было уже поздно — я дернул! Кончик удочки крякнул, отломился и со свистом улетел на середину озера…
У самого папы было две удочки и спиннинг, из которого он сделал донку с колокольчиком, звонившем при клеве. На спиннинг уже поймалось несколько крупных сомиков и карасей.
Папа отдал мне одну из своих удочек. Она была тяжелая для меня, но я героически ею махал, искупая свою вину за первую.
Клев был отличный, и наш садок понемногу наполнялся. Я так увлеченно закидывал и перекидывал свою удочку, что один раз не удержал ее в руках, и она улетела. Недалеко — на метра два от берега, прямо на большой куст, и там повисла.
Папа сказал несколько слов, которые говорить нельзя. Поскольку у него хорошо клевало, то он решил снять удочку потом, чтобы рыбу шумом не распугать.
Теперь в мои обязанности входило подавать червяков и складывать пойманную рыбу в садок. Я добросовестно все делал, хотя в животе урчало от голода.
Рекс бегал по окрестным кустам и тоже проголодался. Тогда папа решил поделить псиную пайку на троих. Я никогда не думал, что Рексовая перловка с желудочками такая вкусная!!! Она была совсем пресная, но папа нашел в машине спичечный коробок с солью, и мы сообразили эту кашу на троих. Что подумал об этом Рекс — неизвестно.
Потом у папы конкретно клюнуло. Это был большой карп. Отец приказал мне взять подсаку и подвести под карпа у берега. Я еле доставал, но, не желая сдаваться, изо всей силы ударил по рыбине. Конечно, карп оборвался!
Папа сказал еще немного запрещенных слов.
Больше такая крупная рыба не клевала, но караси и плотва брали хорошо. Когда я получил очередного карасика для помещения в садок, я решил посмотреть, сколько рыбы мы уже поймали. Я снял садок с клюки и поднял его вверх. Но он был такой тяжелый, что я не смог его удержать. Садок с рыбой булькнул в воду.
Я булькнул за ним. Папа прыгнул спасать меня, вытолкнул на берег, сам стал искать садок. Нашел. Правда рыбы в нем было намного меньше – некоторые успели смыться с этого праздника жизни.
Я был весь мокрый, а переодеть то не во что — запасная одежда в рюкзаке осталась. Папа меня раздел, растер, одел в свою запасную одежку из багажника.
В это время Рекс увлеченно грыз сбоку какую-то палку. Это оказался спиннинг. Он видно звонил, когда мы спасали садок, папа не слышал, и Рекс сам решил его вытащить. А потом немного усовершенствовать — отгрызть катушку. Она, по его мнению, там была совсем лишней. На крючке же в то время болтался довольно приличный линь.
В этот раз папа сказал много-много запрещенных слов — спиннинг был фирменный, очень дорогой. Отец эмоционально вспоминал Рексову маму и мою идею взять собаку с собой.
Тут мне приспичило в туалет по большому. Но я, городской ребенок, не понимал, как можно делать большие дела без унитаза или хотя бы горшка! Полчаса папа меня убеждал, объяснял и даже пытался показать, как это делать, но меня переклинило. Я плакал и не соглашался присесть в траве.
Решено было ехать домой — в туалет. Пока собирались, я наступил на еще не сложенную вторую папину удочку и сломал! Папа уже плохие слова не говорил, он только вздохнул: «О, Господи! И в кого ты такой удался!».
Мы поехали. Через 2 километра по бездорожью папа просил: «А где Рекс?» Пса в машине не было!!!
Пришлось возвращаться. Я терпел уже из последних сил. Рекса у озера не было! Папа его звал, сигналил, но безрезультатно.
И тут я услышал в багажнике какое-то движение. Там мы Рекса и нашли. Видимо, при сборах он заскочил в багажник в поисках чего-нибудь съестного — там его и захлопнули.
Тут папа вспомнил про повешенную на куст удочку. Разделся, полез в воду, снял, сложил и мы опять, уже с Рексом в салоне, помчали домой — в туалет.
Когда мы выехали на трассу, папа так припустил, что его остановили ГАИшники. Папа сказал, что заплатит целых два штрафа, только бы они пустили меня в свой туалет на посту. Вы бы видели их глаза, когда из машины вывалился шестилетний я, ревущий и в папиной одежде!
Туалет мне не понравился, но выхода не было. Пока я делал дела, папа рассказал милиционерам про рыбалку. Они так смеялись, что даже не оштрафовали его.
Дальше мы уже без приключений доехали домой. Там мама накрыла стол, и мы не то что ели, а давились отбивнушками, бутербродами и огурцами. Папа рассказывал про мои приключения, а мама счастливо смеялась со слезами на глазах.
Потом папа сказал, что так это оставлять нельзя — мне нужен отец, и он возвращается жить домой. Мама была не против. А я сладко заснул.
Через год у меня появилась сестричка Аленка. Теперь, когда за праздничным столом папа рассказывает эту историю, она всегда подходит ко мне, чмокает в щеку и говорит, что если бы я не был таким криворуким, то возможно она бы и на свет не появилась!
Рекс прожил с нами еще 15 счастливых лет, много-много раз выезжая с нами на рыбалку и грибы. Вот такая история моей первой рыбалки.
